Сергей Калинин пополнил стан армейцев в это межсезонье. В интервью пресс-службе нападающий рассказал о старте сезона, адаптации в команде и Москве, принципиальных для себя матчах, дружбе с Никитой Пивцакиным, Олимпиаде и русской бане, а также поделился мнением о двух предстоящих матчах с «Йокеритом» и СКА.
– Сергей, как оцените начало сезона для команды?
– В первых играх мы просели, но это было ожидаемо. Были тяжёлые сборы, и то, что команда начинает чемпионат неровно, абсолютно нормально. Все игроки еще находятся под нагрузкой, и тренеры потихоньку выводят команду из-под них. Да, у нас была не особо удачная серия, три раза уступили дома, но затем одержали 12 побед подряд. Игра выровнялась, мы старались играть по своей системе, тактике.
– Победная серия помогала или, наоборот, вносила какое-то напряжение?
– Нет, напряжения не было. Все понимали, что любая серия рано или поздно заканчивается. На самом деле, благодаря ей в команде установилась очень приятная атмосфера. Все приходят на тренировки с хорошим настроением. Побеждать всегда приятнее, чем проигрывать.
– Как вас приняли в команде? Кто из игроков помогал вам поначалу больше всего?
– Никита Нестеров и другие ребята, с которыми вместе выступали на Олимпиаде. Мы там подружились, хорошо общались. Поэтому, когда я приехал, они сделали всё, чтобы мне было максимально комфортно. В принципе, никаких проблем с адаптацией не возникло. Сразу возникло такое ощущение, что я не только перешёл в команду, а давно уже здесь играю.
– Переход в ЦСКА стал для вас неожиданностью?
– Нет, на самом деле я был к этому готов. Во всяком случае, я так думал. В жизни бывают такие моменты, когда ты считаешь, что готов к ним, но понять, так ли это, можешь только когда это случается. Летом пошли слухи, уже началась предсезонка, слухов становилось всё больше и больше, а я сидел и ждал, пока стороны договорятся.
– Мнения о вашем обмене как-то задевали вас?
– Я практически ничего не читал. Знаю, что в мою сторону было много негатива. Но это личные мнения тех людей, которые их высказали, я старался не обращать на это никакого внимания.
– Вы вообще читаете то, что пишут о команде в прессе?
– Нет. Мы сами знаем, что, например, забиваем не так много, но результат от этого не меняется. Мы выигрываем, команда идет в лидерах. Задача игроков и тренеров – делать максимально возможное для того, чтобы команда побеждала в каждом матче и весной выиграла Кубок Гагарина. А если кому-то что-то не нравится, то это не наши проблемы.
– Матчи против СКА для вас носят особо принципиальный характер?
– Не скажу, что как-то по-особенному настраиваюсь на них. Понятно, что встречаются две топовые команды, и ты ждёшь этих игр из-за накала, борьбы, эмоций, которые ты от них получаешь.
– Вы уже провели один матч – в Санкт-Петербурге. Что испытывали перед ним?
– На самом деле, я ожидал от себя большего в плане эмоций. Думал, что все пройдет более нервозно. В прошлом году, когда я приехал в Омск в первый раз после ухода из «Авангарда», было труднее. Там я очень сильно переживал, потому что приехал в свой родной город, на трибуне были мои родители. Здесь мне просто хотелось показать себя, и это удалось – мы победили, я набрал очки.
– Игры против «Авангарда» до сих пор стоят особняком?
– Конечно. Это клуб, который меня воспитал, в котором я прошёл всю систему. Я думаю, что болельщики в Омске помнят всё, через что мы прошли: и победы, и поражения, и травмы. Эти матчи для меня всегда будут особенными. Но сейчас эмоции немного улеглись, и я стараюсь подходить к играм с холодной головой. В этом сезоне был хороший матч в Балашихе, зрители поровну болели и за «Авангард», и за нас.
– Тот матч многие назвали одним из лучшим для ЦСКА в этом сезоне. Согласны с этим?
– Да. Таких матчей по накалу, количеству шайб, желанию обеих команд победить, в этом чемпионате было немного. Тем более, при новой системе начисления очков накал в таких матчах еще выше, обе команды хотят получить их по максимуму.
– «Авангард» сейчас выступает в Балашихе, поэтому с командой побывать в Омске не получилось. Насколько давно были в родном городе?
– Летом. Каждый год стараюсь проводить время там, с родителями, бабушкой, дедушкой, друзьями. Мне очень приятно каждый раз туда приезжать. Там всё спокойно, размеренно. Приезжаешь туда и отдыхаешь, эмоционально разгружаешься. Плюс, все места знакомые, те же самые люди в них работают, узнают тебя. Это приятно.
– Волей судьбы вы не остались в Москве без частички Омска. В «Авангарде» играет ваш близкий друг Никита Пивцакин. Насколько часто удается с ним пообщаться?
– С Никитой мы в прямом смысле породнились, я стал крёстным отцом его сына. Стараемся как можно чаще видеться, но из-за того, что расписания у нас не совпадают, это удаётся не так часто, как хотелось бы. Да и от моего дома до Балашихи достаточно долго ехать. Если в выходной день можно доехать за 40-50 минут, то в будний день из-за пробок дорога занимает гораздо дольше. Но недавно я всё-таки съездил к нему в гости. Ещё пообщались после матча с «Авангардом». А так стараемся по максимуму переписываться и созваниваться, постоянно интересуемся друг у друга, как дела.
– С Никитой вы вместе поучаствовали в матче, который многие называют «величайшим камбэком в истории хоккея» – финале МЧМ-2011 в Баффало. Сейчас с какими чувствами вспоминаете тот турнир?
– С самыми тёплыми. Это до сих пор одно из лучших воспоминаний в жизни, да и останется таким навсегда, наверное. Вспоминается и сама атмосфера вокруг турнира, и игры. Мы три раза вытаскивали уже проигранные матчи в плей-офф. Такого же просто не бывает! Когда общаемся с ребятами из той команды, постоянно вспоминаем тот чемпионат. Летом в Москве виделись с Никитой Зайцевым, ужинали и вспоминали какие-то моменты. Эти воспоминания будут с нами на всю жизнь.
– Следующий ваш успех со сборными – золото взрослого чемпионата мира в Минске.
– Меня вызвали в сборную для подготовки за два месяца до турнира. Я очень хотел попасть в состав. Ожидал ли я, что у меня получится? Нет. Просто готовился, тренировался, работал. Старался не думать о том, что будет дальше. И когда я попал в заявку на чемпионат, пусть даже и запасным, это было супер-достижением для меня. Потом всё-таки меня заявили. Тренеры спросили, готов ли я играть, я ответил: «Конечно». В первом матче ещё смог забросить шайбу – эмоций было море. Это тоже момент, который я вспоминаю с теплотой. Опять же, у нас подобралась замечательная команда. Больше даже вспоминаю не игры, а то, что происходило вне льда, в быту. Как мы общались, как проводили время вместе после тренировок, после игр.
– Третья золотая медаль в вашей коллекции – олимпийская. Сперва давайте поговорим об атмосфере вокруг Игр.
– На самом деле, я ожидал большего. Мои родители приехали в Корею поддержать меня, и они тоже были немного разочарованы. Вокруг наших матчей не было ощущения какого-то большого праздника. Может быть, потому что в Корее хоккей не особо популярен, может быть, из-за статуса, в котором приехала наша сборная. Я ожидал, что на игры хоккейного турнира будет ходить больше зрителей, ведь хоккей – один из главных видов спорта на Олимпиаде. Но нет, можно по пальцам пересчитать наши матчи, когда собирался полный стадион. Например, с американцами – большая часть арены болела за них, наши болельщики тоже были, но их было меньше. Ну и финал, естественно. От немцев не ожидали такого, а они выбили шведов и канадцев, которые привезли хорошие составы. И в финале дали нам бой. Надо отдать им должное.
– В том финале вы получили повреждение, столкнувшись с воротами. Доигрывали матч «на морально-волевых»?
– Да, после того эпизода я приехал на лавку, и в следующей смене мы забросили вторую шайбу. Оставалось шесть минут, я хотел уйти в раздевалку, потому что мне здорово досталось в том моменте. Но немцы тут же сравняли счёт, поэтому я надел шлем обратно, доктора дали мне обезболивающее, я сел с ребятами, но не думал, что придется выходить на площадку. Потому что рука просто висела. Но тренеры меня выпустили за две с половиной минуты до конца, мы уступали 2:3, мне было больно, обидно, и так получилось, что я удалился. Хорошо, что смогли сравнять счёт, играя в меньшинстве.
– Что вы чувствовали в тот момент, когда это произошло?
– Я помню, что сидел на скамейке штрафников, и единственной мыслью было: «Кто-нибудь, не важно кто, забросьте. Не может быть, что мы прошли такой путь и остались в итоге с серебром». И когда Никита забросил, я на радостях вскочил и дёрнул плечо еще сильнее. Тогда пришлось уйти в раздевалку, потому что боль была такая, что ничего уже не помогало.
– Уже в раздевалке была возможность следить за овертаймом?
– Да, в докторской был телевизор. Врачи делали процедуры, чтобы хоть как-то обезболить плечо, а я смотрел. Когда я ушёл в раздевалку, оставалось ещё с минуту играть в меньшинстве, и я думал: «Хоть бы нам не забили». Там такие «качели» были, все было возможно. Но парни молодцы, выстояли. Когда уже начался овертайм, я думаю, все ребята выдохнули, почувствовали прилив уверенности. Появилось чувство, что другого исхода, кроме нашей победы, уже не будет. Даже если бы Кирилл Капризов не забил тогда, я думаю, что мы бы всё равно додавили Германию в том большинстве.
– Где хранятся все ваши медали?
– Дома, в Омске. Но олимпийскую медаль я забрал с собой сюда. Потому что были различные мероприятия, и один раз её уже пришлось отправлять из Омска через DHL. Пока она со мной, мало ли, может ещё понадобится. А так, всё остальное хранится дома – и медали, и шайбы, и свитеры с разных турниров. Но нет какого-то отдельного шкафчика или «красного угла». В каждой комнате есть какие-то памятные вещи, сувениры.
– Как проходит адаптация к Москве? Трудно привыкнуть к местному ритму жизни?
– Потихоньку привыкаю. Переезд в другой город – это тоже момент, когда ты думаешь, что готов к этому, а оказывается, что нет. Новое место, ты должен обосноваться, где-то настроиться на то, что здесь всё совсем по-другому. Даже если сравнивать с Санкт-Петербургом. Там жизнь более размеренная, спокойная. А в Москве жизнь бурлит, все куда-то торопятся. Порой это начинает вытягивать из тебя эмоции, ты чувствуешь, что тоже должен куда-то двигаться, бежать.
– График у хоккеистов непростой, выходных мало. Как выглядит типичный выходной день Сергея Калинина?
– Я думаю, что многие видели мою фотографию с партнерами по ЦСКА в бане. В принципе, так выходной день и проходит. После матча с «Сибирью» нам дали день отдыха, я встал с утра, позавтракал и пошел в баню. Попарился, сделал массаж – всё, что нужно для восстановления. Вообще, в эти дни пытаешься восстановиться по максимуму, потому что вы правильно заметили, что график очень плотный. Кроме восстановительных процедур пытаешься разгрузить голову – сходить в кино, если позволяет погода, можно погулять в парке рядом с домом.
– Как долго вы практикуете посещение бани? Это началось недавно или же привыкли к этому с детства?
– Нет, это все началось где-то с того момента, как я попал в профессиональную команду. Там в раздевалке была сауна, мы ходили в неё. Потом нашли в Омске русскую баню и по выходным ходили туда. Когда я играл в Америке, с банями была напряжёнка, но я и там нашел, куда сходить. Там, конечно, баня не на таком уровне, но всё же хоть что-то.
– Вы предпочитаете русскую баню всем остальным?
– Да, классическую, на дровах, с веничками. Но парюсь там без фанатизма, всё для здоровья. Как сказал один мой знакомый парильщик: «Баня не прощает ошибок». Так что слежу, чтобы всё было в меру.
